или
записки вечнообкуренного

В не здравом уме и не в доброй памяти, а в вечнообкуренном состоянии я, вечнообкуренный шаман племени меднокожих варваров пишу историю трех дней из моей долгой жизни, которые наше племя прожило близ Арканара.

День первый
Если быть точным, не день, а вечер.
Вечер был самым обычным. Таким же обкуренным как всегда. Ну может чуть больше. Наверное, именно поэтому уже стемнело, когда я вспомнил, что за весь день наше племя не принесло Великому Богу Ужрату ни одной жертвы. Тогда я отправил нескольких пельменей¹ на дорогу за жертвой. Через некоторое время появился наш разводчик мохноногих элефантов. В одной руке он держал открывашку² , а в другой бледнолицего человека³ , который был смертельно ранен. Следом появились остальные пельмени. Я отправил их готовить все для жертвоприношения, а сам, обкурившись, вызвал Великого Бога Ужрата. Тот обещал прийти.
Бледнолицый человек пытался уговорить меня отпустить его. Предлагал деньги. Я объяснил ему, что эти бирульки⁴ ничто по сравнению с Великим Богом Ужратом. Кроме того, он был при смерти, и я посоветовал отдать свою жизнь Великому Богу Ужрату, а не умирать без дела и без помощи Великому Богу Ужрату. Он согласился. Только попросил передать письмо своему отцу, Абеляру⁵ , в Соан. Я обещал. Ведь тот, кто отдал свою кровь Великому Богу Ужрату - еда ⁶.
Тут пришел Великий Бог Ужрат с несколькими глюками ⁷и мы провели стандартную церемонию жертвоприношения⁸. Великий Бог Ужрат и глюки, один из которых оказался духом троюродной бабушки разводчика мохноногих элефантов, были довольны и исчезли.
Прошло несколько секунд, и мы услышали, как к нам бежит хорошо вооруженный отряд. Я приказал спасаться бегством. Но в результате шума меня мало, кто услышал, и убежали только я и еще один пельмень.
К нашей стоянке возвращаться не хотелось, поэтому мы решили, что самое время исполнить последнюю волю нашей жертвы. Мы отправились в Соан.
Когда мы проходили мимо баронства Нанды нас окликнули:
- Кто идет?
- Гонцы от Соана в Соан, - честно ответил я без акцента ⁹ .
- Проходите, - ответили те. В темноте сложно разобраться, кто бледнолицый человек, а кто меднокожий варвар без акцента
Не прошло и двух минут, как мы заметили, что навстречу нам идет вооруженный отряд с несколькими женщинами.
- Кто идет? - задали они любимый вопрос бледнолицых.
- Мы идем в Соан передать письмо.
- Отдайте его нам. Мы из Соана.
- Я отдам его только Абеляру, - ответил я, помня просьбу жертвы.
- Он умер, - вышла вперед женщина, - Я его жена. Отдайте письмо мне.
У меня не было причин ей не верить. Я отдал, повернулся, пошел. Сзади услышал разговор среди воинов:
- А кто это?
- Да это же варвары!
- На счет "три" бежим, - предложил пельмень.
- Раз… Два… Три - скомандовал я и мы дали деру от туда с такой скоростью, что не заметили как проскочили нандино баронство. Погони не было. Уже около стоянки, я услышал глас Великого Бога Ужрата. Он приказал мне вернуться к стоянке. Я это и сделал.
Стоянка оказалась цела. Все пельмени тоже. Разводчик мохноногих элефантов рассказал, что все, чего хотели ворвавшиеся к нам воины, это чтобы мы не ходили через нандино баронство с оружием. Это были воины старого доброго Нанды.
Наконец, пришло время подсчитывать результаты вылазки пельменей за жертвой. Оказалось, что убили они четверых. Из них трое ученые¹⁰ . А собрали они 14 монет по 25 условных единиц каждая. Я объяснил пельменям, что это очень много. Забрал их себе и распределил так: всем по одной монете, а остальные разделил на две равные части. одну мне и одну военному вождю. Я рассказал, что ради этих бирулек бледнолицые готовы на все. И что если кому-то что-то от бледнолицых понадобится, то тот должен дать им бирульку.
Тут я заметил, что воины устали. Им нужна женщина. В нашем племени после тяжелого перехода осталось только две: моя стервозная жена и моя любимая дочь. Я конечно мог отдать им дочь, но моя стервозная жена строго блюла ее невинность.
Я отправил нескольких пельменей за женщиной. Но они неправильно меня поняли и отправились за ней прямо в Арканар. Там им никто конечно женщины не дал. А один бледнолицый воин со стены назвал разводчика мохноногих элефантов странным словом "грузин". В результате в эту ночь воины спали одни. Долго я слышал, как они ворочаются на своих наполовину пустых лежанках.

День второй
Когда я очнулся¹¹ , все уже встали. Меня покормили.
Вскоре пришел бледнолицый, который заявил, что Великий Бог Ужрат обещал ему хранить его в нашем племени (видимо от нас). Я вызвал Великого Бога Ужрата, помолился ему, и спросил, правду ли говорит этот бледнолицый. Великий Бог Ужрат ответил, что бледнолицый не врет. Бледнолицый представился благородным доном Альфонсом¹² . Он предложил мне помочь ему и другим донам из Арканара¹³ избавиться от серых штурмовиков¹⁴ . Я пообещал помочь вечером. Он ушел.
Я обкурился посильней и связался с Великим Богом Ужратом. После моих молитв он сообщил мне, что в городе почти никого нет, так как благородные доны гоняют по лесам серых штурмовиков¹⁵ , а часть городской стены накануне была снесена одним благородным доном. Я понял, что пора возвратить племени украденный у него много лет назад древний мандалай¹⁶ . Военного вождя не было, поэтому я принял командование на себя. Чтобы быть не очень обкуренным во время военных действий, я окунул голову пару раз в реку.
Мы ворвались в город порубили тех, кто не успел среагировать и помчались к главной площади, где стоял мандалай. Несколько воинов успевших отскочить. Решили, что мы побежали за ними и кинулись от нас в сторону верхнего города. Но я, добежав до мандалая, вырвал его из земли, взял подмышку, и мы побежали обратно. Воины, решив, что мы отступаем, кинулись за нами. Один кричал мне: "Верни бревно, я все прощу!" Но мы убежали.
Когда мы вернулись, оказалось, что в тяжелом бою погиб смертью храбрых наш разводчик мохноногих элефантов. Его пост занял его двоюродный брат. Еще выяснилось, что один из моих воинов в суматохе прихватил труп Ваги Колеса. Я знал, что его не любят бледнолицые. В знак пренебрежения к бледнолицым. Мы похоронили его в могиле святого Мики бледным лицом вниз. Только после этого мы заметили, что древний мандалай был частично сожжен бледнолицыми. Один пельмень занялся его реконструкцией и ко второй половине дня мандалай был готов к использованию.
Потом мы устроили охоту за дикими мохноногими элефантами. Двух поймали и съели. Правда, один из них ранил двух пельменей, а второй одного. Раны оказались незначительными, и Великий Бог Ужрат быстро поставил пельменей на ноги.
Вернулись моя стервозная жена и дочь. Пока мы хоронили Вагу Колесо, они отправились в город искать жениха для моей любимой дочери. Они привели совершенно пьяного дона Сэра ¹⁷. Я посвятил его в действительные члены племени меднокожих варваров. Потом я его поженил на моей дочери, и они пошли приносить в жертву Великому Богу Ужрату невинность моей дочери ¹⁸. Посмотрев на молодоженов, моя стервозная жена обкурилась и утащила меня в загон для элефантов "вспомнить молодость".
От счастья, когда я вернулся, я объявил охоту, в результате которой мы поймали и съели еще двух больших мохноногих элефантов.
После охоты мы узнали, что благородные доны устроили охоту на оленей. Я решил, что пора поймать парочку донов, чтобы отдать их кровь в жертву Великому Богу Ужрату. Но, посидев в засаде, мы не дождались благородных донов, зато увидели, что по дороге идет проповедник¹⁹ . За ним пошел наш новый разводчик мохноногих элефантов.
- Ты кто? Варвар? - спросил проповедник
- Нэт, я грузын, - развел его разводчик.
Проповедник пытался убежать. Но мы его поймали, связали, и поставили к мандалаю, который был уже готов к тому, чтобы на нем приносили жертвы.
Я вызвал Великого Бога Ужрата и принялся было приносить жертву по стандартной церемонии жертвоприношения, но тут появился доктор Будах (Мы знали его, он приходил с доном Альфонсо) и попросил отдать ему жертву живой для опытов. Взамен он обещал нас научить одному научному приему. Я спроил у Великого Бога Ужрата, сделать ли так, как просил нас доктор Будах. Великий Бог Ужрат согласился с Будахом. Тогда я провел укороченную гуманную церемонию жертвоприношения²⁰ и отдал жертву Будаху. Тот, как и обещал научил нас выбивать врагам зубы. И показал, как это делается на примере проповедника. Так проповедник остался без зубов.
К вечеру мы встретили дона Альфонсо. Он взял нас в качестве сопровождения и пошел в Арканар. Там праздновался день святого Мики. Дон Альфонсо отправился на совет с другими донами, а нам сказал ждать его на празднике. Я разрешил пельменям расслабиться, и некоторые ушли танцевать. Там ко мне подошел человек и заказал язык того самого проповедника, который теперь ходил по городу и шамкал при разговоре, так как гуманный доктор Будах лишил его зубов. Я пообещал постараться помочь.
Вскоре я вспомнил, что мои воины уже вторые сутки живут без женщин. Я разрешил им в конце вечера прихватить парочку с собой.
Ко мне подошли внучатые племянницы со своими новыми мужьями (они в тот день вышли замуж). Мы познакомились (естественно, с мужьями, а не с внучками). Внучки пригласили меня на чай к себе. Выяснилось, что они ушли жить из города на дачу и только иногда наведываются в Арканар. Боятся, что их убьют.
- Что же вы не пришли жить к нам в племя? - удивился я.
- А вдруг вы бы съели наших мужей,- ответили внучки,- ведь они, в отличие от нас, не варвары…
Я ушел пить чай к родственникам. Они меня хорошо встретили. Поэтому идя домой я не сразу нашел дорогу.
Когда я вернулся, увидел, что пельмени сидят грустные, хотя рядом с ними бледнолицая женщина. Я спросил, в чем дело.
- Велыкий Бог Ужрат лышился дэсэрт. Дон Рэба убыт.
Они так расстроились, что даже ничего не сделали с женщиной. "А может, уже позабыли, как это делается", - подумал я. Так что и вторую ночь пельмени провели одни.

День третий
Утром меня подняли пельмени:
- К тэбэ, о велыкий шаман, прышел бэлый шаман.
"Какое счастье, сам пришел, чтобы ему отрезали язык"- улыбнулся про себя я.
Поговорив с ним о его вере, я вызвал Великого Бога Ужрата. "Когда, я отрежу язык проповеднику", - решил я,- "будет много крови, будет чем Великому Богу Ужрату поживиться".
Пока Великий Бог Ужрат спускался с небес, к нам пришла монашка, помощница проповедника, как я понял. Хотела забрать его с собой, но я не пустил. Проповедника мы отправили в жертву Великому Богу Ужрату по гуманной (он ведь остался жив) модернизированной (ведь отрезался язык) церемонии жертвоприношения. После этого его отнесли на дорогу. Пусть бледнолицые сами его приводят в порядок. Монашку же пельмени пустили по кругу. Во время изнасилования ее последним варваром она умерла. Но он так увлекся, что его пришлось чуть ли не силой отрывать от трупа. После этого мы приготовили монашку на завтрак и съели
Покончив с завтраком. Я приказал пельменям собираться.
- Мы уходим обратно в Степь,- объявил я,- хватит с меня местности, где, куда ни плюнь, бледнолицый тычет в тебя своей стальной зубочисткой!