КАК Я БЫЛА МИНИСТРОМ КУЛЬТУРЫ АЭДИРНА
Воспоминания графини Розамунды Вандербильдт

Среда.

Пожалуй, к описанию парада добавить мне нечего. Разве что упомянуть нездоровый интерес населения Ведьминленда к моим скромным эльфийским ушам. Во время парада ко мне обратилось, наверное, человек тридцать с вопросом «ой, а как вы это делаете?» Вначале я охотно отвечала и даже позировала перед объективами, но часа через два улыбка моя стала слегка натянутой, а моя верная низушка предложила повесить на шею табличку с готовым ответом и брать деньги за каждую фотографию.
Послепарадная переправа через мост была незабываема. В такой очереди я не стояла, наверное, никогда.
Добравшись, наконец, до родного города Венгерберга, оставшуюся часть вечера мы провели в казармах королевской гвардии у полковника Линдеманна. Игры как таковой, особо не было.

Четверг.

Утро прошло в мелких и не очень хлопотах по устроению здания Министерства и составлению плана действий на день. Также я провела несколько приятных минут в обществе наших соседей – Коронной Канцелярии Покоя. Наши здания имели общую стену, и мы с виконтом Аддербергом решили, что нам просто необходима тайная калитка между нашими помещениями. Как оказалось впоследствии, это спасло жизнь барону Эделмардеру да и вообще во многом упростило нашу жизнь.
Выпив с бароном и виконтом на брудершафт семидесятиградусного рома, я ощутила прилив энергии и приступила к делам.
Наметив примерное расписание и загрузив работой остальных сотрудников Министерства, мы с моей верной заместительницей отправились в Махакам.
Город краснолюдов встретил нас вполне дружелюбно. Рудокопов на данный момент не оказалось в городе, и нам любезно предложили подождать. В разговоре с краснолюдами выяснилось, что шустрая госпожа Треффенстрейтакст уже успела пригласить своих родных и знакомых в Венгерберг для празднования двух (!) краснолюдских свадеб. Я была несколько удивлена данным обстоятельством (госпожа секретарь Канцлера могла бы посоветоваться со мной, прежде чем планировать подобные мероприятия), но не подала виду и с милой улыбкой заявила, что я, конечно же, в курсе.
Договорившись о лекциях, мы вернулись в Венгерберг. Возле Министерства нас остановил некий граф со звучным и несколько необычным именем Охренел. Представившись приближенным к Его Величеству лицом, он сообщил нам о том, что король желает видеть на вечернем балу гостей из Редании. Несколько удивившись тому, что данную фактически политическую проблему предлагают решать нам, а не Министерству Внешних Сношений, я все же решила заняться ею сама и отправила в Махакам свою заместительницу.
Тем временем наступил день зарплаты, и я отправилась во дворец к министру финансов. Как ни странно, проблем с выдачей финансирования почти не возникло, и я вышла от казначея счастливой обладательницей ста пятидесяти кронталеров плюс десяток гульденов на лекции, приглашенных менестрелей и прочие культурные расходы. Правда, вышеозначенные гульдены внушали мне некоторые опасения. Позже выяснилось, что чутье меня не подвело. Приняв решение немедленно обменять золото на нормальные деньги, я отправилась в банк. Банкир любезно сообщил, что, к его глубокому сожалению, гульдены они в данный момент не обменивают, я с милой улыбкой сообщила ему, что, к моему глубокому сожалению, у них на вывешенном курсе валют слово «Темерия» написано с ошибкой, и мы расстались, вполне довольные друг другом.

Диспут на тему «Женщина тоже человек» прошел весьма успешно. Думаю, моя заместительница госпожа Пончичка описала все довольно подробно. Мне остается лишь добавить, что я, безусловно, допустила ошибку, разрешив госпоже Ладонне участвовать в подобном мероприятии в качестве оппонента. Я сама должна была провести диспут. В любом случае, ситуацию, кажется, удалось спасти. У нас, конечно, было меньше народу, чем на лекциях уважаемого профессора Трахтенберга из Оксенфурта, но, учитывая численность и географическое положение Венгерберга, получилось вполне сравнимо. После окончания диспута на выходе из Министерства у меня завязался разговор с выходящей от нас городской стражей. Видимо, тема затронула их за живое. Диспут стихийно продолжался еще минут сорок прямо на улице перед Министерством. Мне кажется, что мне почти удалось убедить моих уважаемых оппонентов в своей правоте. Клятвенно пообещав назначить на завтрашний день вторую часть научного диспута и назвать ее «Мужчина тоже человек», я распрощалась с господами стражниками и отправилась в казармы немного отдохнуть и расслабиться. Там я узнала, что Его Величество отправили армию в поддержку Редании, и свободных людей с оружием в городе просто нет. Время, однако же, шло, и я отправилась во дворец, дабы оценить, наконец, помещение бальной залы, в котором должен был проходить праздник. Бальная зала меня, мягко сказать, не вдохновила. Узнав попутно, что помимо представителей Редании, Его Величество желает также видеть у себя еще и Темерских гостей, а также гостей из Цинтры, я попыталась представить, как это все здесь поместится. Моя обычно богатая фантазия на этот раз дала сбой. Кипя праведным возмущением, я излила душу королевскому Распорядителю, а также повару. Надеюсь, никто не усмотрел в моих словах государственной измены, ибо Демавенду от меня досталось порядочно.
Столкнувшись в коридорах дворца с господином казначеем, я воспользовалась случаем, чтобы стрясти с него еще немного денег. И вот тут сей прекрасный государственный муж нанес мне роковой удар, заявив, что Его Величество недоволен деятельностью нашего Министерства и с сегодняшнего дня урезает наши фонды на 20 процентов. От неожиданности и несправедливости этого заявления у меня на некоторое время отнялся язык. Кивнув казначею, я, не глядя, сгребла деньги в сумку и медленно вышла из дворца. Хотелось с изменившимся лицом бежать к пруду, но я пересилила себя и направилась в кабак. Хотелось выпить, а еще больше – пожаловаться кому-нибудь на мировую несправедливость. Проблема вечернего бала висела над моей головой подобно топору. По дороге мне встретился некий ведьмак, с которым у нас случился разговор на тему внешней политики. Наверное, нам обоим хотелось отвлечься.
В кабаке было довольно мало народу. Послушав грустные песни городского судьи, я совсем расклеилась и грубо обошлась с полковником Линдеманном, который подошел ко мне поговорить. Простите меня, полковник!
Тем временем начало темнеть. Кабак наполнился народом, стало душно, и я с тяжелым сердцем отправилась во дворец приступить к своим прямым обязанностям. Там меня ждало очередное неожиданное известие. Гостей не будет, наши победили, король празднует победу в кабаке. Закатив глаза и в очередной раз заочно высказав Его Величеству все, что я о нем думаю, я уныло побрела в Министерство культуры. На перекрестке я столкнулась с господином Канцлером. Он был занят важными государственными делами, но, увидев мою перекошенную физиономию, немедленно отвел меня в сторону и принялся отпаивать домашним вином, бутыль коего оказалась очень кстати у него с собой. Опустошив тару и излив, наконец, душу понимающему человеку, я почувствовала себя намного лучше. Возможно, я была несправедлива к Его Величеству. Он тоже устал, а ответственность на нем лежит не в пример больше, чем на мне. Опять же, у него просто не было возможности наблюдать воочию плоды усилий нашего Министерства.
Взяв с господина Канцлера обещание непременно выпить со мной на брудершафт, я распрощалась с ним и нетвердыми шагами направилась к дому. Да, кажется, во время нашего разговора, к нам подошла госпожа Треффендстрейтакст. Кажется, я и с ней пообещала выпить на брудершафт. Вино у Канцлера было хорошее. Мда.
Распрощавшись с Канцлером (и еще с кем-то?) я нетвердыми шагами направилась к дому. Пройдя буквально несколько шагов, я наткнулась на знакомую фигуру. Это был атташе по культуре при посольстве Редании в Аэдирне. Разумеется, я остановилась побеседовать с коллегой. Коллега тут же налил мне освежающего безалкогольного напитка, оказавшегося коньяком. Хорошо, что было темно, ибо мое перекошенное лицо наверняка бы при свете дня вызвало нездоровое оживление среди населения Венгерберга. О да, шутку я оценила. Не зря мне никогда не нравились реданцы. Нахалы, хамы и выскочки. Если они засылают к нам десять человек с охраной в качестве посольства, а наше МВС пытается размазать трех имеющихся послов по пяти странам, это же не значит, что при каждом удобном случае надо подчеркивать превосходство Редании над Аэдирном? Да, их больше, но ведь не всегда количество означает качество, n’est ce pas?
К своему стыду, должна отметить, что последующие события с трудом всплывают в моей памяти. Кажется, атташе был так любезен, что отвел меня в Посольство Редании и накормил шпротами. Учитывая, что я почти ничего не ела весь день, это было очень любезно с его стороны. Я почти простила ему реданское подданство. Затем недалеко от ворот Венгерберга (до сих пор теряюсь в догадках, зачем это меня понесло за ворота… Господа, не злоупотребляйте спиртными напитками – это плохо влияет на интеллект…) на нас напал монстр. Судя по тому, что я проснулась на другой день целой и невредимой, атташе монстра убил, за что ему отдельное спасибо.


Пятница

Проснулась я довольно поздно, что не удивительно после вчерашнего. Чувствуя себя значительно лучше, я решила без промедления приступить к работе, тем более что день у нас ожидался насыщенный. На выходе из спальни меня встретила моя верная заместительница и сообщила последние новости. Оказывается, по ночам в нашем городе бродят ужасные монстры. Прошлой ночью был найден труп низушки. Ходят странные слухи об оборотнях. Ну, оборотни это отдельная история…. Хотя … подумать только, а я так беспечно шаталась по улицам…
Первым делом я отправилась во дворец и была удостоена аудиенции Его Величества. Демавенд осчастливил меня заявлением, что уж сегодня то бал состоится обязательно, и он должен пройти непременно во дворце. Я внутренне была не согласна с Его Величеством, но благоразумно промолчала, решив при случае обсудить это с господином Канцлером. Дальше Его Величество потребовал собрать во дворце лучших менестрелей, и я клятвенно пообещала, что вечером его царственные уши усладит лучшая музыка, которая только возможна в Аэдирне и окрестностях. «Желаю непременно видеть Лютика», - сказал король и добавил «Отвечаете головой».
«Будет вам Лютик», - нервно ответила я и откланялась.

Вернувшись в Министерство, я отдала распоряжения по поводу предстоящего празднества. Я отправила нашего ценнейшего сотрудника господина Синару на острова Скеллиге. К сожалению, мы не смогли обеспечить ему вооруженное сопровождение (вообще, с воинами в Венгерберге явно была напряженка), и больше мы его не видели. Озадачив леди Ровенну написанием различных рекомендательных писем, леди Мортицию программой вечерних танцев, а леди Ладонну походом в Каэдвен, я улучила минутку и смогла, наконец, насладиться тем, о чем давно мечтала – а именно, тихонько устроилась у стены, отделяющей нас от Канцелярии Покоя, и вся погрузилась в слух. Я надеюсь, барон простит мне эту вольность… уж очень тонкие там стены, а я так любопытна….
В Канцелярии как раз пытали грабителя, напавшего на трактирщика. Кажется, он был невиновен. Во всяком случае, ни трактирщик, ни мой друг полковник королевской гвардии Линдеманн не смогли точно его опознать. В конце концов, устав от неестественной позы, я решила нанести официальный визит в Канцелярию. В конце концов, у меня был повод – барон давно уже обещал мне устроить ознакомительный визит в пыточную. Не подумайте, в хорошем смысле этого слова.
Итак, я смело вошла в Канцелярию. Барон учтиво поздоровался и даже не прекратил допрос пленного, тем самым оказав мне большое доверие. Я скромно присела возле стола, на котором в живописном беспорядке были разложены всяческие зловещего вида инструменты. Палач был очарователен. Он подробно рассказал обо всем, что меня интересовало. В мыслях я уже видела свою книгу напечатанной… красный сафьяновый переплет, золотое тиснение… «Культура пыток в Аэдирне: от маршала Раупеннака до наших дней. Составитель графиня Розамунда Вандербильдт, Министр культуры при дворе короля Демавенда»……забывшись, мы с мастером пыток увлеклись разговором и забыли понижать голос, заслужив несколько укоризненных взглядов со стороны барона.
Закончив свои дела, барон угостил меня ромом и, несмотря на слабые попытки сопротивления, вовлек меня в дискуссию на тему предстоящего диспута. Поскольку сам он, к сожалению, никак не мог присутствовать у нас, мы решили обсудить данную проблему приватным образом. Дискуссия доставила мне огромное удовольствие, хотя нас и все время перебивали люди, имевшие, как они полагали, неотлагательные дела к барону. В конце концов, барон предложил сойтись на том, что все, и мужчины, и женщины, являются, по сути своей, не более, чем животными, но что, однако, мужчинами руководят все же чуть более сложные инстинкты. Чтобы сделать барону приятное, я согласилась.
Примерно в это же время на улице раздались крики, и мне пришлось переместиться в более безопасное место, в самой глубине Канцелярии. Потом я узнала, что из шахты вылез тролль и напал на жителей Венгерберга. Пробегая мимо Канцелярии, тролль напал на виконта Аддерберга, но, к счастью, виконт остался невредим. К сожалению, моему другу полковнику Линдеманну повезло гораздо меньше. Он пал в неравной борьбе с мерзкой подземной тварью и был похоронен возле городских ворот. А ведь он так и не простил меня за тот вечер в трактире…. Более того, как будто злой рок преследовал меня, решив отнять все сразу. Буквально через несколько минут после смерти полковника я узнала, что и дорогой брат мой Эдмунд, возглавляющий МВС, тоже мертв. Да, возможно при жизни мы были не очень-то близки, и порой я морщилась, услышав, как пьяный Эдмунд на городской площади во всю свою луженую глотку орет «Розамунда-а-а-а-а-а!!!», но… все же после смерти отца у меня оставался только он… а теперь я была совсем одна в этом жестоком мире несправедливых королей, жадных банкиров и борцов за чистоту человеческой расы…..
Сердце мое разрывалось от горя, когда мне сообщили, что в Венгерберг прибыла делегация из Оксенфурта, с которой мы договаривались о лекциях. Пришлось отложить переживания на потом и, скрепя сердце, вернуться к работе. Поскольку подготовка к лекциям была еще не совсем закончена, и у меня оставалось несколько важных дел, я поистине гениально вышла из сложившейся ситуации, пригласив делегацию в трактир и обеспечив им неограниченный кредит на еду и выпивку. Из собственного кармана, прошу заметить. Оставив эльфов под присмотром трактирщицы, я помчалась во дворец. Там у меня состоялся долгий разговор, касающийся организации предстоящего бала, с господином королевским Распорядителем. Обсудив все важные вопросы касательно меню, и утвердив развлекательную программу, я отправилась к Канцлеру. Еще раз тепло поблагодарив его за вчерашнее, я напомнила ему про брудершафт.
Увидев Его Величество, я тут же вспомнила о Лютике и не упустила возможности уточнить, сколько денег мы можем уплатить маэстро в качестве платы за выступление. Король задумался, потом сказал «Двести». Отлично, подумала я. Сто пятьдесят Лютику, пятьдесят в фонд Министерства. А если он за сто монет согласится, то вообще можно культурно нажра… то есть, напиться в трактире всем Министерством..
Вернувшись в Министерство, я послала герольда по улицам с объявлением о том, что лекция начинается, и оставила свою верную низушку за старшую. Потом лично сходила в трактир и проводила уважаемых профессоров до Министерства. Очень хотелось остаться и послушать лекцию вместе со всеми, но дела не позволяли. Нужно было организовать менестрелей для вечера и опять же надо мной висел проклятый Лютик. Я с ужасом задумалась, как я буду искать его по всему миру…а что, если я его не найду….не сносить мне головы, учитывая последние настроения Его Величества….
Размышляя подобным образом, я случайно увидела уличных музыкантов. Мне понравилась их музыка, и я подошла поближе послушать. Закончилось все тем, что я пригласила их на бал.
Затем я вспомнила, что кто-то мне говорил о менестрелях из Дол-Блатанны. Я отправилась туда, нашла Храм Вечного Огня и пригласила менестрелей к нам. Обещались быть. Вернувшись в Венгерберг, я зашла в казармы отдохнуть и отдышаться. Подготовка в общем шла неплохо, оставался лишь чертов Лютик. В конце концов, удалось добыть информацию, что кто-то видел Лютика на переправе у Нильфгаарда. Я немедленно отправила леди Ровенну с отрядом на поиски.
Проходя мимо Канцелярии Покоя, я остановилась поболтать с виконтом Аддербергом. Он сообщил, что по важным государственным делам направляется в Синие Горы. А чем черт не шутит, подумала я, может Лютика по дороге встречу. «О, Синие Горы», - прощебетала я виконту, мечтательно вздохнув. «Как там, наверное, красиво….»
«Не хотите ли пойти со мной, Розамунда?» предсказуемо отреагировал виконт. «Конечно, хочу!» воскликнула я и побежала собираться. Виконт назначил встречу у городских ворот через полчаса. Я вошла в Министерство. Лекция еще шла. Разбудив мазель Пончичку, я проинформировала ее о своих планах, которые были встречены с энтузиазмом. «Конечно, идите, госпожа», - воскликнула она. «С виконтом ходить по дорогам гораздо безопаснее!»
«Разумеется. Он защитит меня», - сказала я.
«Вообще-то я имела в виду, что вы успеете убежать, пока его будут убивать», - ответила моя практичная заместительница.

У ворот я в очередной раз горячо поспорила со стражей о женском и мужском началах и с немалым удовлетворением выслушала рассказанный одним стражником анекдот, который сама же и запустила в народ некоторое время назад. А ведь неплохо работаем, подумала я гордо.
Дорога в Синие Горы запомнилась мне ощущением покоя и странной защищенности, несмотря на то, что все вокруг утверждали, что дороги сейчас очень опасны. Пропал же наш сотрудник Синара, в конце концов. Правда, сейчас передо мной шли два вооруженных человека и сзади еще один эльф, так что я находилась в полной безопасности. Кстати, когда мы подходили к воротам Венгерберга, из виконта выпал серебряный кинжал, который я немедленно прикарманила. Поступок, недостойный министра, я согласна… и вообще мне очень стыдно… но ведь я собиралась его вернуть, а лишний серебряный кинжал в наши дни за пределами города не помешает, правда же?

В Синих Горах оказалось действительно очень красиво… хоть нас и не пустили дальше порога. Пока виконт решал государственные проблемы, я тактично рассматривала окружающих. Когда подошла королева (а я думаю, это могла быть только королева), я забыла о такте и уставилась на нее совершенно неприличным образом. Такой красавицы я еще никогда не видела! Подумать только, а ведь и я могла быть такой, не свяжись моя дорогая мамочка с моим не менее дорогим папочкой….эхх……

Вернувшись в Венгерберг в расстроенных чувствах, но с кинжалом, я попыталась пройти в трактир. Меня остановил какой-то ведьмак странной просьбой дотронуться до серебра. Я что, была похожа на оборотня?
Одной рукой я схватилась за лезвие его кинжала, а другой вытащила свой и предложила оппоненту сделать ответный ход. Так мы и стояли, как два идиота, держась руками за чужие кинжалы, пока в толпе кто-то не крикнул «Осторожно, это секта!» Посмеявшись, мы разошлись. Войдя в трактир, я увидела Лютика. Я пару раз моргнула, затем потрясла головой. Лютик не исчезал. Я думаю, что только годы придворного воспитания и врожденная эльфийская грация помешали мне ринуться к нему подобно коршуну к добыче.
«Мэтр Лютик?» осведомилась я исключительно куртуазно. Надеюсь, хищный блеск моих глаз был не очень заметен в тусклом освещении трактира. «Выйдем на пару слов?»
«С удовольствием», - ответил мэтр и совсем некуртуазно облапил меня за талию. Оказавшись в ТАКОЙ непосредственной близости с Лютиком, я немного растерялась. «Я министр культуры», - пролепетала я неуверенно. «Его Величество Демавенд приглашает вас сегодня вечером на бал в качестве менестреля», - продолжала я, пытаясь сфокусироваться на лице мэтра. «Вы просто обязаны прийти, иначе король снимет с меня голову!» с отчаянием раскрыла я все свои карты. Потребуй сейчас Лютик от меня ночь любви с использованием новомодных зерриканских штучек, я бы согласилась. Хорошо, что он этого не понял.
Поклявшись, что он самолично проследит за тем, чтобы Его Величество не снял с меня в ближайшее время ничего, кроме одежды, мэтр Лютик наконец выпустил меня из своих крепких объятий.

За пределами трактира мне вроде бы удалось восстановить душевное равновесие. Ну и тип, подумала я мрачно. Надо бы держать принцессу Флорию от него подальше.. а впрочем, это не мое дело. У меня и так хватает забот, чтобы там ни думало Его Величество.

Вернувшись во дворец, где подготовка к балу шла полным ходом, и дым стоял коромыслом, я обнаружила там мазель Пончичку. Лекция, оказывается, уже закончилась, все проснулись, и были полностью в моем распоряжении. Двумя своими девушками я тут же поделилась с поваром, а мы с распорядителем озадачились проблемой освещения. С немалым трудом мы изготовили пару импровизированных ламп. Салаты были уже готовы, музыканты прослушаны, танцовщица оповещена, Лютик обеспечен, не хватало только Его Величества. Еще минут сорок ушло, как водится, на поиски Его Величества и приглашения дворян во дворец, но, наконец, бал начался.

Возможно, если бы я знала, чем это все закончится, я бы, подобно Вателю, закололась тупым столовым ножиком, оставив отчаянную записку о том, что я не могу жить, раз Его Величеству вовремя не доставили свежей рыбы. Увы, я не обладаю даром предвидения….

Начало было превосходным. Их Величества и Ее Высочество вошли и заняли свои места в тронном зале. Затем в зал по одному входила государственная верхушка. У входа (закрытого магическим экраном, надо сказать) стоял господин Распорядитель и торжественно всех объявлял. Иногда попадались особенно заковыристые имена, и возникала небольшая заминка, пока Распорядитель не потренируется их произносить. Я вошла одной из первых, поклонилась Их Величествам и скромно заняла свое место среди придворных. Разумеется, через пять минут я незаметно покинула зал и продолжила выполнять свою (а впоследствии и чужую!) работу.

Поскольку на бал были приглашены исключительно дворяне, стражникам у дверей пришлось несладко. Постоянно приходилось фильтровать напирающую у дверей толпу. Плюс ко всему по городу продолжали ходить слухи про оборотней, поэтому входящих в залу проверяли еще и серебряным лезвием.
Когда в зал вошли все желающие дворяне, Его Величество Демавенд поднялся и толкнул речь. Речь была короткой и по существу, что по достоинству оценили присутствующие. Я успела съесть три ложки салата и одну маслину с бутерброда господина Канцлера, когда моего присутствия потребовали срочные дела. Я отправила одного из сотрудников обслуживать Его Величество, и поторопила леди Мортицию с танцами. Утолив первый голод, гости освободили место перед праздничным столом, и начались танцы, в которых принимала участие сама королева-мать. Подробностей не знаю, так как в это время я была на кухне и следила за приготовлением второй перемены блюд. Именно в этот момент и произошло поистине ужасное событие. Король был отравлен некоей рыжеволосой дамой и буквально вынесен из тронной залы господином Канцлером. Толпа заволновалась, я попыталась узнать подробности, но все было безрезультатно. Я кинулась к королеве. «У Его Величества легкое несварение желудка», - ответила мне царственная особа. «Не обращайте внимания. Праздник должен продолжаться».
Ага, как же, подумала я и побрела к воротам. Бал сорван, Демавенда унесли в ночь, стража на входе в тронную залу тоже куда-то исчезла. Стоит ли говорить, что буквально через полчаса, сославшись на важное дело, исчезла и королева? В итоге музыканты, зерриканская танцовщица и, ясное дело, мэтр Лютик, выступали исключительно для Ее Высочества принцессы Флории.
Мы с моей верной заместительницей встали у входа и несли стражу. По счастью, у меня с собой был серебряный кинжал, выпавший из виконта, поэтому я смогла вполне удовлетворительно выполнять обязанности проверяющего. Во всем вышеперечисленном мне ОЧЕНЬ помогал господин Распорядитель. К стыду своему, признаюсь, я даже не знаю его имени. К концу вечера мы крепко пожали друг другу руки и твердо решили организовать профсоюз как минимум и открыть ресторан как максимум. Отдельное искреннее спасибо господину королевскому повару. Господа! Пусть Его Величество и не успел по достоинству оценить наш с вами титанический труд, но чувство глубокого морального удовлетворения за выполненную работу тоже чего-то стоит.

Настала совсем уже глубокая ночь, дворец практически опустел. По улицам разгуливали монстры. Холодало. Кому-то из немногих оставшихся во дворце пришла в голову гениальная мысль – отправиться в единственный оставшийся оплот государственной власти, а именно – Канцелярию Покоя.

В Канцелярии барон Эделмардер сразу же взял дело в свои руки. Наверное, именно в тот момент я особенно четко осознала, насколько я далека от политики. В Аэдирне происходили события, смысл которых от меня ускользал. Барон отвел меня и принцессу Флорию в свой кабинет и принялся.. нет, не допрашивать, конечно… скажем так, получать сведения. Выяснилось, что Его Величество отравила какая-то полная рыжеволосая девица с грубыми чертами лица, которая потом исчезла в неизвестном направлении. Король скончался в страшных мучениях. Ее Величество королева-мать укрылась в Дол-Блатанне. Больше ничего из рыдающей принцессы вытрясти не удалось, но барону хватило и этого. После того, как Ее Высочество удалилась, мы с бароном пообщались на тему общего положения в стране. Учитывая, что мы оба владели некоторыми секретными сведениями, и при этом не знали, что именно известно собеседнику, разговор вышел забавный и с подтекстом. Примерно так:
Барон: Розамунда, что вы думаете о покушении на короля? (А я знаю один секрет, который не знаете вы.)
Графиня: Его не так-то легко убить. (А вот и знаю!)
Барон: Что именно вам известно? (А вы знаете, что Его Величество – оборотень?)
Графиня: Достаточно, чтобы иметь веские основания для подобных заявлений. (Да в курсе я, что он оборотень, в курсе!)

После этого разговор пошел легче, и мы пришли к общему мнению, что, хотя для страны, может, было бы и лучше, что Демавенд обладает не совсем нормальными для человека качествами, но раз уж не удалось держать это в секрете, то может, и хорошо, что он умер.

На выходе из Канцелярии меня перехватил Лютик. Успев обрести некоторый противолютиковый иммунитет, на этот раз я держалась неплохо. Мэтр был очень обеспокоен ходящими по городу слухами, касающимися оборотней. «Про короля Демавенда ходят странные слухи», - с ходу в карьер начал Лютик. Да что ты, подумала я, но вслух сказала лишь «Угу». «А вот..ммм.. оборотни…», - форсировал мэтр. Я мрачно посмотрела в его большие честные глаза. Да, я знаю, что наш король в полнолуние обрастает шерсткой и питается сырым мясом, но вправе ли я говорить об этом с заезжим менестрелем? Нет, решила я, и скомкала конец разговора.

Остаток ночи мы с верной низушкой провели в гостях у наших соседей. У хозяина дома случился день рождения, и мы просидели там до семи утра. Такой, знаете ли, пир во время чумы. В семь к нам зашел совершенно никакой от недосыпания Канцлер и сообщил, что скоро состоится государственный Совет. К сожалению, мое присутствие там не требовалось (увы, когда стреляют пушки, лютня молчит.. или как-то так…) и мы отправились, наконец, спать.

Суббота.

Мрачное утро субботы не сулило нам ничего хорошего. Проснувшись поздно, я оделась, умылась и вышла из спальни только для того, чтобы узнать, что ночью в Министерстве был учинен погром (к счастью, кроме мебели никто не пострадал), а утром Венгерберг был и вовсе взят Махакамом. Министерство от мародеров не пострадало. Видимо, нападавшие были джентльменами и решили, что будить спящих дам как-то некуртуазно.
Пройдя по разоренному городу, я полностью оценила картину разрушения. Канцлера мне найти не удалось. Ходили слухи, что городом правит госпожа Треффендстрейтакст. У Канцелярии Покоя собралась огромная толпа. Я решила, что ничем не могу помочь родному Аэдирну в данную минуту, тем более что ценных сведений для барона у меня все равно не было. Тягостные мысли одолевали меня, и я решила прогуляться на реку вместе с оставшимися сотрудниками.
По возвращении в город мы застали еще более ужасную картину. Макахам вновь напал на Венгерберг, на этот раз от города осталось практически одно пепелище. На площади стоял грустный Канцлер. Город опустел. Оставшиеся жители уходили в леса или эмигрировали в Дол-Блатанну. Я, разумеется, отвергла предложение о бегстве. Мы не могли покинуть Венгерберг в такую минуту.
Оценив и взвесив все за и против, я приняла решение о временном роспуске Министерства культуры. Шла война, и никому не было дела до празднеств и культурных мероприятий. Да и непосредственный начальник мой, незабвенный король Демавенд, был мертв….
Мазель Пончичка и я торжественно и со слезами на глазах сняли со здания вывеску МИНИСТЕРСТВО КУЛЬТУРЫ, перевернули, написали на ней ПРАЧЕЧНАЯ и водрузили на место. Мрачный юмор наш был впоследствии по достоинству оценен жителями города. Неоднократно в тот день к нам подходили разные люди с просьбой о стирке.

Погрустив несколько часов в пустой и холодной прачечной, я поняла, что в жизни надо что-то менять. Недрогнувшим голосом я объявила своей верной заместительнице, что мы выходим на большую дорогу. К ее чести, надо сказать, что она даже не подала виду, что удивлена, и только попросила разрешения на некоторое время удалиться. Через пять минут в прачечную ворвалась моя хорошая знакомая госпожа ван Вейден, замминистра Внешних Сношений и сообщила, что она тоже вступает в нашу банду. Что ж, подумала я, лишняя привлекательная девица нам не помешает. Итак, мы решили выступать. Госпожа Вирна убежала подыскать себе более подходящую одежду, а мы с низушкой отправились к воротам.
На городской площади мы встретили господина судью. Неожиданно выяснилось, что в городе дел для него, увы, нет, и он тоже собирает шайку. Решив объединить наши усилия, я вернулась в Миниc… то есть, в прачечную. По дороге я столкнулась с опечаленной госпожой ван Вейден, которой так и не удалось раздобыть штанов. Я посоветовала ей спросить в казармах. В прачечной меня ждал приятный сюрприз в виде барона и Канцлера, ведущих неспешную беседу о судьбах человечества. Разумеется, я присоединилась. Время пролетело незаметно, и очень скоро прибежала мазель Пончичка с воплем, что судья и Ко уже у ворот и ждут исключительно меня. Распрощавшись с моими высокопоставленными друзьями, я предусмотрительно оставила большую часть денег одной из своих бывших сотрудниц, взяв с нее клятвенное обещание не покидать города, и направилась к воротам. Кстати, проблему госпожи Вирны нам удалось решить путем переодевания ее в дриаду. Штанов так и не нашли, зато нашли зеленую тунику, одев которую, госпожа ван Вейден совершенно преобразилась. Вдохновленная своим новым образом, она даже добыла себе где-то лук и стрелы. Я тактично поинтересовалась, умеет ли госпожа Вирна стрелять, на что получила утвердительный ответ и поверила ей на слово, и, как потом выяснилось, зря.

С отрядом господина судьи наше живописное трио (вы только вдумайтесь – эльфа с кинжалом, дриада с луком и низушка с харизмой… неудивительно, что нас провожали недоуменными взглядами) дошло ровно до поворота на Махакам. Нам показалось, что отряд слишком велик и в такой большой компании у нас не будет желанной свободы действий. Подождав, пока отряд удалится на достаточно большое от нас расстояние, мы вступили, наконец, на Большую Дорогу. Дорога шла вдоль Брокилона. Заметив, что госпожа ван Вейден заметно нервничает и бросает на лес косые взгляды, я приказала ей идти с другой, дальней от Брокилона стороны. Кто их знает, этих дриад, еще чего доброго решат, что мы посредством переодетой в дриаду Вирны тонко над ними издеваемся. К тому же, небольшая перестановка в нашем трио успокоила мазель Пончичку, которая тоже немного нервничала, идя перед госпожой Вирной. Дело в том, что госпожа Вирна держала лук так, что натянутая стрела смотрела прямо мазель Пончичке в пятую точку.
Как ни странно, дорогу вдоль Брокилона мы преодолели без происшествий. Разве что в самом конце нам попался прокаженный. С жалостливыми воплями «Не убивайте меня, добрые путники, не убивайте!» он обошел нас стороной. Пожав плечами, мы двинулись дальше. Чем дальше мы удалялись от Аэдирна, тем больше меня удивляли сновавшие по дорогам толпы людей. Было ощущение, что мы находимся не на Большой Дороге, а в каком-нибудь большом городе на центральной площади в базарный день. Люди передвигались исключительно отрядами по 8-15 человек, и ограбить кого-нибудь было просто невозможно. Таким манером мы дошли до самого Новиграда. Зайдя в кофейню «Эльфийский неудачник», мы совершенно неожиданно встретили там принцессу Флорию со свитой в изгнании. Я не стала затевать с ней дипломатических разговоров и, поговорив о погоде, вежливо откланялась.
Было жарко и невыносимо душно. Мои сапоги были до колен покрыты мелкой серой пылью. Я сидела в кофейне в Новиграде и понимала, что жизнь не удалась. На одну секунду в голове мелькнула мысль зайти в гости к Визимиру Реданскому, но в таком подавленном настроении лучше было этого не делать. Решительно стряхнув пыль с сапог, я объявила, что мы возвращаемся домой.

На обратном пути я решила отвлечь своих спутниц от мрачных мыслей и попросила госпожу ван Вейден продемонстрировать свое искусство стрельбы из лука. Опять же, если на нас все-таки кто-нибудь нападет, всегда приятно точно знать, что ты находишься под надежной защитой.
Госпожа ван Вейден встала в боевую стойку, натянула тетиву и выпустила стрелу. Стрела вяло кувырнулась в воздухе и упала сантиметрах в трех от госпожи ван Вейден. Госпожа покраснела и тут же предприняла вторую попытку, закончившуюся немногим лучше первой. Возникла небольшая ссора (правда, мазель Пончичка потом утверждала, что это был диспут) между моими спутницами на тему искусства стрельбы из лука. Минут через пять конфликт, к обоюдному удовлетворению, был исчерпан. Оказалось, что госпоже ван Вейден подсунули какие-то неправильные стрелы, и этими вот неправильными стрелами она никак не может стрелять. В колчане нашлась пара правильных стрел, и госпожа ван Вейден доказала свое право носить лук, совершив отличный выстрел в соседнее дерево.

Чуть дальше по дороге нам встретился отряд из Темерии, в составе которого путешествовал сам король Фольтест. Зоркий взгляд нашей дриады сразу же опознал короля (дело в том, что госпоже ван Вейден по работе приходилось часто общаться с Его Величеством), и госпожа Вирна решила возобновить старое знакомство прямо сейчас. Я с легким сердцем отпустила ее в Темерию. Дальнейший путь до Венгерберга мы с моей низушкой проделали вдвоем.

Родной город встретил нас неприветливо. На воротах стояли какие-то подозрительные личности, которые сообщили нам, что господин Канцлер запретил открывать ворота кому бы то ни было. На просьбу позвать сюда Канцлера, они ответили, что Канцлера нет в городе и неизвестно, когда он вернется.
Мы не стали отчаиваться, а просто обошли город кругом и форсировали стену неподалеку от ворот. Немного поцарапанные, но довольные, мы вернулись домой. По дороге я спрашивала всех встречных, не видели ли они Канцлера, но никто его не видел уже довольно давно. Проходя мимо казарм, я зашла внутрь. Моего дорогого друга полковника Линдеманна не было в живых, но сами стены хранили дорогие моему сердцу воспоминания, и я провела в казармах некоторое время в размышлениях и медитации.

Меня прервал истерический хохот моей верной спутницы. Сгибаясь пополам от смеха, она простонала «Идемте, госпожа Розамунда, прошу за мной!»

Недоумевая, не сошла ли низушка с ума от горя и бедствий, поразивших нашу страну за последние несколько месяцев, я, тем не менее, последовала за ней.

Войдя в прачечную, моим глазам открылась картина, достойная кисти художника. Надежно укрытый от посторонних глаз внешней стеной, в одном из кресел спал господин Канцлер. Теперь я понимаю, почему никто его не нашел. Господа, вот вы пошли бы искать Канцлера в прачечную?

Мы не стали будить Канцлера, но через некоторое время он проснулся сам и удалился по важным государственным делам. Мы с мазель Пончичкой остались одни. Не успела я налить себе стакан вина, как вошла матушка Катарина. С ней мы были знакомы давно, она служила настоятельницей в Монастыре Пути, что у самых ворот Венгерберга. Мы даже планировали провести совместные лекции в Министерстве культуры, когда оно еще было Министерством.
Поздоровавшись, матушка протянула мне стакан. Ее угостили глинтвейном, сообщила она, но пить ей совершенно не хочется. Возможно, я выпью сей горячительный напиток? Мне хотелось пить, поэтому я с готовностью протянула руку. «Дайте лучше мне!» воскликнула верная моя низушка, но матушка Катарина покачала головой. «Мне бы очень хотелось, чтобы глинтвейн выпила госпожа Розамунда», - тихо сказала она.
На этом месте я, конечно, должна была заподозрить, что здесь что-то не то, но….
Сделав глоток, я сразу же ощутила странную легкость во всем теле. «Что вы мне дали?» - хотела спросить я, но язык мне не повиновался…. стакан выпал у меня из рук. Я откинулась на спинку кресла… было трудно дышать…. казалось, еще секунда, и я потеряю сознание….
«Госпожа, госпожа!» - кричала мазель Пончичка, заливаясь слезами. «Что с вами?»
Смутно я помню, что вроде бы матушка Катарина послала низушку за противоядием в Монастырь и та немедленно умчалась
«Мне очень жаль, госпожа, Розамунда,» - мягко сказала матушка и взяла меня за руку. Я с трудом различала ее лицо в сумраке прачечной…
«Вы отравили меня… но за что? За что?» прошептала я, до сих пор не веря, что это конец, что я сейчас умру, что на этом закончится моя, возможно, не очень нужная, но такая дорогая мне жизнь…
«Видите ли, госпожа министр,» - лицо матушки Катарины было совершенно спокойно, и только в глазах горел какой-то странный огонек. «Вы так и не устроили нам лекции», - сообщила она печально.
«Лекции?» - прошептала я, не веря своим острым ушам. «Вы убили меня из-за лекций?»
«Все, что связано с нашей верой, очень важно для меня», - заверила меня матушка. «Из-за вас многие люди потеряли надежду спасения. Вместо нашей проповеди вы предпочли устроить диспут на фривольную тему!» Матушка Катарина приблизила ко мне свое лицо с горящими фанатичным огнем глазами. «Вы заслуживаете смерти!»
Я закрыла глаза. Дышать становилось все труднее. Голова кружилась. Я плохо соображала, что происходит.
«Ну и потом», - матушка Катарина откинулась на спинку кресла и расправила складки платья, - «Вы не пустили меня на бал».
От несправедливости обвинения я даже немного пришла в себя. «На бал? Я вас не пустила на бал?» - воскликнула я возмущенно. «А вы спрашивали меня лично?»
«Я просила вас позвать, но вас не было», - невозмутимо ответила матушка.
О боже, боже! Я умру, потому что какую-то фанатичную дуру не пустили на королевский бал! Какая нелепая смерть…. Ослабевшей рукой я вцепилась матушке в платье. «Обещайте позаботиться о моей низушке… у нее, кроме меня, никого нет…»
«Я обещаю», - торжественно ответила моя отравительница. «Кстати, у вас осталось примерно 30 секунд жизни, милая Розамунда».
Мои мысли обратились к мазель Пончичке, которая могла бы и поторопиться. Ведь до Монастыря Пути было совсем недалеко…
«Знаете что, Катарина…» прошептала я из последних сил… «не надо заботиться о моей низушке… **** ли она так медленно идет?!»

К сожалению, это были мои последние слова, и на этом графиня Розамунда Вандербильдт покинула этот грешный мир. Хронику дальнейших событий вы можете узнать в мемуарах мазель Пончички.